Современный шведский детектив - Страница 164

164

— Вот насчет старушек я, по правде говоря, не понял, — признался Эдуард. — Кто бы подумал, что это ресторан? Когда я прикатил сюда в одиннадцать вечера, вывеска была погашена и в окнах — ни огонька. А наверху у фру Фабиан горел свет, потому я и ждал возле дома, как ты мне велела.

— В ресторане было темно, потому что по случаю праздника прислугу вечером отпустили, — объяснила Мирьям. — Но мне все-таки открыли и даже дали поесть. Между прочим, новая хозяйка ресторана почти девчонка. Для провинции большая редкость, чтобы ресторан содержала молодая женщина. Я заинтересовалась ею, мы сидели на кухне и беседовали о ее работе — мне захотелось сделать о ней репортаж в одном из летних номеров. Не знаю только, под каким соусом ее подать.

— «Женщина недели в Неделю женщины», — предложил Эдуард. — Или: «Первая деловая женщина в краю горнозаводчиков». А может, дать о ней заметку в кулинарном отделе вместе с каким-нибудь рецептом приготовления селедки? Не подходит? Ну, не дуйся, надо же понимать шутки.

— Не выношу, когда ты говоришь свысока о моем еженедельнике.

— Но в глубине души я отношусь к нему очень серьезно, — добродушно сказал он. — Можешь поручить Есперу состряпать статью об этой трактирщице. Он король по этой части, а заголовки и рубрики придут сами собой.

— Еспер? — вспомнила Полли, снова возвращая их к тому холодному праздничному вечеру. — Ведь он тоже был здесь? Как странно, что вы все трое побывали здесь.

— А ты сама? — безжалостно спросила Мирьям. — Разве тебя здесь не было?

Но даже Полли умела иногда срезать противника.

— Я в это время уже ехала домой. Шестичасовым автобусом из Скуги. Потом поездом из Эребру. В Стокгольм приехала в девять пятьдесят пять. А в одиннадцать была уже в постели в своей комнате для прислуги.

— Не забывайте про пасторшу, — напомнил Эдуард. — Она действительно была здесь за полчаса до полуночи.

— Интересно, что она делала здесь в такую поздноту? — сказала Полли.

— А я знаю, — торжествующе объявила Мирьям. — Это стоило мне пятидесяти минут сна, а значит, и красоты, но зато я знаю все, что сказала Лиселотт дяде Рудольфу во время их шумного объяснения, незримой участницей которого я оказалась.

— Да, между этими комнатами абсолютная слышимость, — вспомнила Полли. — Раньше они были смежные. Потом дверь заделали. Альберта еще всегда говорила, что мастер больше разбирался в акустических эффектах, чем в звукоизоляции.

— Так что же тебе удалось услышать сквозь стену? — полюбопытствовал Эдуард. — Как наша уважаемая Лисе-лотт объяснила свой поздний визит к невестке?

— Она хотела занять у Альберты сто крон, — сказала Мирьям.

— Среди ночи? — изумилась Полли.

— Всего сотню? — не поверил Эдуард. — Другое дело, если б речь шла о тысячах.

— Глупость какая-то! А что она вообще делала в городе? — поинтересовалась Полли.

— На кой черт ей понадобилась эта сотня?

— Чтобы взять такси до Лубергсхюттана, — сказала Мирьям. — Я вижу, вы разочарованы. Она была на каком-то дамском ужине в гостинице и обнаружила, что в сумочке у нее всего семь крон. Вот и пошла к Альберте.

— Получила она свою сотню?

— Дальше я слушать не стала, — ответила Мирьям, пожав плечами. — Я постучала в стенку, и в семейном номере воцарилась мертвая тишина.

— Зря, — сказал Эдуард.

— Глупость какая-то, — повторила Полли.

В десять утра в саду, окружавшем коричневую виллу соседей, она уже пересказывала этот разговор комиссару Вийку.

— Да нет, отчего же? — возразил комиссар. — Во всяком случае, многие факты легко проверить. Горный отель в Норвегии, ресторан «Три старушки», дамский ужин в гостинице и рейс такси от стоянки в Скуге до пасторской усадьбы в Лубергсхюттане. Можно проверить и твой путь отсюда до Стокгольма.

— В квартире под Мирьям живет генеральша, — с готовностью сообщила Полли. — Она в курсе всех событий. Может быть, и кондуктор в поезде запомнил меня.

— Опись имущества уже началась?

— Вот-вот начнется. Мне пора. Чует мое сердце, грядет светопреставление. Мы уже ссоримся. А что будет, когда мы примемся делить наследство?

— Если наследник не один, всегда следует оговаривать, кому что достанется из движимости. Альберта не оставила такого распоряжения?

— Ничего похожего. Существует давнишнее завещание шестьдесят шестого года. Мне тогда было девять лет. — Ее серые глаза на мгновение осветила улыбка. — Интересно, что она в то время собиралась оставить мне?

Или что я выбрала бы сама, если б мне тогда дали волю? У дверей розовой виллы стоял молодой адвокат фирмы «Странд, Странд и Странд». Судя по прилизанным темным волосам, он явился прямо из парикмахерской, строгий костюм и жилет на этот раз были светло-серые, а увидев узор на его галстуке, Полли издевательски воскликнула:

— Ты, я вижу, вооружился до зубов. Вон сколько параграфов на галстуке, не галстук, а шпаргалка!

— Продавец в магазине уверял, что это не прозаические параграфы, а веселые морские коньки. Как я рад, что встретил тебя здесь, у меня сегодня на душе неспокойно.

— Не может быть. А почему ты сменил портфель на эту сумку? Что у тебя там? — спросила Полли.

— Документы, — ответил Сванте. — Множество всяких документов. Копии свидетельств о смерти. Тексты завещаний. Опись имущества, составленная после смерти мужа фру Фабиан. Купчая и закладная на недвижимое имущество. Подтверждение права на владение земельным участком и закладная на этот участок. Справка из страхового общества о том, кому Альберта завещала свой страховой полис. Выписка из банковских счетов. Черновик последней налоговой декларации фру Фабиан. Налоговые квитанции. Записи поступлений и расходов уже после смерти и квитанции на них.

164