Современный шведский детектив - Страница 135

135

— Мы ищем Стефана Стрёма. Случайно не знаешь, где он?

— Нет, — сказал парень и проглотил недожеванный кусок. — Нет. Я давно его не видал. Может, домой уехал, в Несшё? Он говорил, что вроде собирался туда в конце апреля.

— А где в Несшё его искать, не знаешь?

— Знаю. У родителей. Был где-то у меня его адрес, сейчас пошарю.

Парень оказался на редкость услужливым и принес не только адрес, но и номер телефона, попутно сообщив, что его самого зовут Роланд Эльг.

— А вдруг его там нет, где тогда искать, как ты думаешь?

— Гм. — Парень задумался. — Трудно сказать, но он должен быть там. Раз его нет здесь, я имею в виду.

— Ты хорошо его знаешь?

— Более или менее. Когда я перебрался сюда прошлой осенью, он уже был тут. Мы с ним болтали, выпивали вместе, но вообще-то он держится особняком. Погряз в заботах.

— В каких таких заботах?

— Ну, точно не знаю. Он не любит распространяться насчет этого.

— Но ты ведь можешь рассказать, что знаешь?

— Конечно. Что знаю… кое-что я слыхал в коридоре… Положение у него сложное. Кончил университет три года назад, но нормальной работы так и не нашел. Потом еще неурядицы с этой… с бывшей женой.

— В каком смысле?

— Она его выгнала, когда он остался без денег, — не то год, не то полтора назад. У них сын. Но ребенка ему, ясное дело, даже видеть не разрешают. Во всяком случае, так говорят… Ребята, должно быть, знают, хотя сам он о ребенке никогда не заговаривал.

— А кто у него жена?

— Ее зовут Биргитта. Биргитта Стрём.

— Где она живет?

— Понятия не имею. Знаю только имя, а вот где живет — не представляю. Я ее не видел ни разу, да это, наверно, и неудивительно.

— Что ты имеешь в виду?

— Она тут не бывала, не заходила к нему, насколько мне известно.

— Она действительно выставила его, когда он остался без денег?

— Да. Берт говорил; он тоже тут живет и, пожалуй, знает Стрёма лучше других. Я от него слыхал, а уж как там было на самом деле…

— Не знаешь, этот Берт… Как его фамилия?

— Шёгрен.

— …он дома?

— Постучите. Вон его дверь.

Он сам постучал, и Берт открыл.

— Здорово, Берт. Тут вот из полиции, Стефаном интересуются.

— Понятно, — сказал Берт Шёгрен, хотя на лице у него было написано недоумение.

Высокий худой парень в шортах, сандалиях и незастег-нутой рубахе. И все равно казалось, что он изнывает от жары.

— Да, — сказал Хольмберг, — мы ищем Сгефана Стрёма. Ты случайно не знаешь, где живет его жена?

— Конечно, знаю. Только его там нет. Но адрес сказать могу.

— Ты знаком с его женой? — спросил Улофссон.

— Знаком не знаком, но встречался.

— Она действительно выставила его за то, что он сидел без гроша?

— Гм… Пожалуй, это чересчур громко сказано, хотя на первый взгляд так и есть. Биргитта немного помоложе Стефана. Кстати, они пока не развелись, только живут врозь. Она ассистентка у врача и зарабатывает не бог весть сколько. Поженились они пять лет назад и уже год как расстались. Стефан перебрался сюда, в общежитие. Не думаю, чтобы они с тех пор хоть раз виделись. В общем, история непростая, и уж никак нельзя говорить, будто она выставила его за то, что он очутился на мели.

— Так как же обстоит дело в действительности?

— Стефан закончил университет в шестьдесят восьмом, искал работу, но ему не везло, ничего приличного он не нашел. Перебивался кое-как, а у Биргитты с деньгами тоже не густо. Под конец он даже временно, даже в каникулы нигде не мог устроиться и, когда подошел срок выплачивать ссуду на учебу, сидел без гроша в кармане. Сбережений у Биргитты нет, жалованья, как вы понимаете, не хватало. В результате Биргитта заработала нервное расстройство, а Стефан едва не покончил с собой и угодил в больницу. Потом он выписался, но совместная жизнь никак не налаживалась, и уже буквально через несколько дней он бегал по городу, искал угол. И случайно нашел. Потом несколько месяцев жил у меня, а в августе ему дали комнату, тут же, в общежитии. Тогда же он получил через УРТ направление на работу и немного разжился деньгами.

— Что это была за работа?

— Социальное ведомство решило провести анкету среди безработных выпускников. Черт, прямо насмешка какая-то… — Он сухо хохотнул и повторил: — Прямо насмешка.

— Стало быть, с финансами у него весьма худо? — сказал Хольмберг.

— В общем, да. Сейчас он кое-как сводит концы с концами благодаря работе в УРТ. Но это скоро кончится. Его взяли только до первого июня.

— Вот как?

— А самое скверное — что работа не доведена до конца. Стефан очень мучился из-за этого.

— Что ж, можно его понять. Но разве нельзя завершить ее?

— По всей видимости, нет. Насколько я понял из его рассказов, ему и еще девяти ребятам поручили это обследование и выдали пособие, или жалованье, называйте как угодно. Десять месяцев им платили по тысяче крон. Только не думаю, чтоб хоть один уже выполнил свою часть. Пролонгации просили, должно быть, все, но я точно знаю: Стефану отказали… и остальным, наверное, тоже. Он просил сохранить ему пособие до конца года. Тогда он, дескать, гарантирует завершение работы. Ну и свои финансы кое-как подправит, но ему отказали.

— Когда это было?

— Когда пришел отказ?

— Да.

— Сейчас скажу… Кажется, в феврале.

— Он тогда уже знал, что не уложится в срок?

— По-видимому, да… Или am было в марте? — Шёгрен задумался, потирая нос и устремив взгляд в пустоту. — Когда же он, черт побери, послал документы в ту рекламную фирму? — пробурчал он, обращаясь к самому себе.

135